Освидетельствование по-дзержински: без протокола, понятых и лицензии у больницы

В редакцию часто пишут люди, готовые поклясться здоровьем всех своих родственников, что их зря привлекли за «пьянку», что на самом деле они — никогда и ни с кем, что пили много кефира или сердечные капли. Стоит предположить, что сотрудники ГАИ слышат подобные речи намного чаще, а вариантов оправданий знают в разы больше. 

Однако именно сотрудники ГАИ наняты обществом для того, чтобы определять, кто из водителей говорит правду, а кто пытается уйти от ответственности. В рамках закона, естественно. Но когда сам инспектор начинает «крутить» административным процессом, как ему вздумается, игнорировать свои обязанности, ничего путного не получается. И главное — в таком случае тот, кто призван выяснять правду, делает все, чтобы никто и никогда эту правду узнать не смог.

Вот история водителя Александра из Дзержинска:

«Сам я зарегистрирован в Минске, но живу в Дзержинске. Занимаюсь грузоперевозками. 5 июля прошлого года часов в 8 утра я решил помыть свой автомобиль. Увидел, что закончился шампунь. Как был одет — в грязной майке и шортах, — поехал в магазин на ближайшую заправку. На выходе из магазина столкнулся с сотрудником ДПС. Спустя несколько метров он догнал меня и сказал, что от меня пахнет алкоголем, я должен пройти освидетельствование. Поскольку я спиртное не употребляю, если не считать сердечных капель, согласился без каких-либо сомнений. А тут — на тебе! — «Алкотест» показывает опьянение 0,8 промилле! Это потом я вспомнил, что мундштук в моем присутствии инспекторы не меняли, прогревали они прибор или нет — я не знаю. Увидев такие показатели, я сказал, что еду на медосвидетельствование в больницу в Минск. В ответ сотрудники ГАИ, которые, к слову, не составили после продува никакого документа, сказали, что в Минск ехать смысла нет, они будут сопровождать меня в Дзержинскую больницу. Я сел за руль своей машины, один из инспекторов сел рядом со мной, второй ехал в машине ГАИ.

В больнице медработник предложила мне продуть в прибор, но инспектор сказал, что продувать не надо, что надо сразу же брать кровь. Перед забором крови мне дали пустой акт освидетельствования и сказали подписать, что я согласен на эту процедуру. Я подписал.

После забора крови инспектор забрал у меня «права», выписал временный талон с надписью: «Подозрение в управлении, сдана кровь», начал заполнять протокол об административном правонарушении и составил протокол опроса. В протоколе опроса я изложил, как я был задержан, что я не продувался в прибор, что я отрицаю факт употребления спиртных напитков. После чего меня отпустили, я на собственном автомобиле уехал домой.

Прошел месяц. Никто мне за это время ничего не сообщил, результатов анализов крови я не знал. Начал звонить в местную ГАИ, задавать вопросы. В итоге после 9 часов вечера 4 августа инспектор ДПС приехал ко мне домой. Он предложил подписать еще один протокол опроса, который был заранее составлен. В этом документе говорилось, что я 5 июля прошел освидетельствование на приборе «Алкотест-203», который показал 0,42 промилле, с показаниями не согласился, проследовал в больницу, где продул 2 раза прибор (результаты 0,46 и 0,44 промилле), а содержание алкоголя в биологическом образце составило 0,42 промилле.

У инспектора я спросил, где мой первый протокол опроса и протокол об административном правонарушении, которые составлялись 5 июля. На что инспектор мне ответил, что никаких протоколов не было.

Я решил подписать этот протокол опроса, что я с ним как бы согласен, чтобы и он не исчез, как первый протокол. Затем инспектор составил протокол об административном правонарушении (как и протокол опроса, он датирован 4 августа), а к нему выдал новое временное разрешение. Второй протокол имел закрепленный порядковый номер, и на этот раз я не переживал, что он пропадет, и написал, что не согласен».

Здесь важно отметить, что в протоколе опроса и протоколе об административном правонарушении от 4 августа указано, что после освидетельствования в больнице водитель был отстранен от управления автомобилем, а сам автомобиль сотрудники доставили по месту жительства.

«По какому месту жительства?! — возмущается водитель. — Никто знать не знал, где я живу в Дзержинске».

Когда автомобилист взялся отстаивать свои права до конца, ему и его защитнику удалось выяснить еще несколько немаловажных деталей.

Так, например, оказалось, что биологические образцы Александра, взятые в Дзержинской больнице, были исследованы совершенно в другом месте! После отбора образец был опечатан, запломбирован и отправился в УЗ МОКЦ «Психиатрия, наркология» (в одних документах местом проведения исследований назван Минск, в других — Сеница). Оттуда были получены результаты — содержание спирта в крови 0,42 промилле.

Но акт освидетельствования скрепил своей печатью и подписью именно врач Дзержинской больницы.

В то же время выяснилось, что, по данным реестра лицензий, опубликованного на сайте Министерства здравоохранения Республики Беларусь, по состоянию на февраль 2016 года в лицензию УЗ «Дзержинская ЦРБ» не включены работы и услуги по освидетельствованию для установления факта употребления алкоголя, наркотических и токсикоманических средств и состояния опьянения.

Для сравнения — перечень лицензий Жодинской центральной городской больницы.

Во время судебного рассмотрения жалобы на действия должностных лиц и врач, подписавший акт медосвидетельствования, и инспектор пояснили, что о факте отсутствия у больницы специальной лицензии не знали и знать не обязаны.

«Вопрос: а сколько еще сотен или тысяч граждан данный инспектор подобным образом привлек к ответственности по статье 18.16 КоАП путем доставления в это учреждение здравоохранения, не имеющее лицензии, и составления подобных протоколов?» — интересуется водитель.

Александр подавал заявление в Следственный комитет, требуя возбудить в отношении инспектора ДПС и дежурного врача уголовное дело. Следственный орган не нашел оснований для возбуждения уголовного дела.

Тогда Александр обжаловал постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в суд Дзержинского района. Однако и суд посчитал, что все законно. Так, по мнению суда, отсутствие специальной лицензии у Дзержинской ЦРБ на проведение медицинского освидетельствования на предмет выявления состояния алкогольного опьянения «не ставит под сомнение законность действий как сотрудника ОГАИ Дзержинского РОВД, так и врача УЗ «Дзержинская ЦРБ», а равно результат проведенного освидетельствования, которым был установлен факт нахождения (…) в состоянии алкогольного опьянения».

Параллельно с этим Александр подал жалобу на действия дежурного врача и бездействие главного врача УЗ «Дзержинская ЦРБ» в суд Дзержинского района в рамках гражданского судопроизводства, прося признать акт освидетельствования незаконным. По итогам пяти судебных заседаний суд опять же не нашел никаких нарушений закона, сославшись на то, что все проходило добровольно, а Александру оказывалась медицинская помощь.

Дело об административном нарушении в отношении Александра рассматривалось по месту его регистрации — в ГАИ Московского района г. Минска. Он был признан виновным по ч.1 ст.18.16 и вынесенное постановление обжаловал в суде Московского района. Сперва вынесенное ГАИ постановление судом было отменено, а дело отправлено на дорасследование. Однако и во втором постановлении ГАИ сочло Александра виновным, а суд на этот раз отказал ему в удовлетворении жалобы.

«Я пойду до конца, — говорит водитель. — Получается, что инспектор делал, что хотел и как хотел, а я остался виноватым. Я занимаюсь грузоперевозками, у меня есть специальное разрешение — лицензия, в которую включены соответствующие виды деятельности, которые я могу делать. Если я буду перевозить груз без этого специального разрешения, мне выпишут громадный штраф, конфискуют груз. Так почему от меня требуют соблюдения законодательства в сфере лицензирования, а от государственных органов, напрямую влияющих на соблюдение прав и свобод граждан, — нет?»

Вердикт ABW.BY

Стоит признать, что с 1 марта все государственные учреждения здравоохранения освобождены от обязанности получать лицензии. Однако в 2015 году такое требование еще существовало. И здесь возникает вопрос: в чем смысл специального разрешения, если, следуя логике ОГАИ, суда Дзержинского района и суда Московского района, любое учреждение может провести любое исследование, и такие выводы будут считаться допустимыми доказательствами?

Мы не беремся что-либо утверждать по поводу состояния Александра в 8 утра 5 июля. Благодаря «слаженным действиям» сотрудников ГАИ и медиков правду мы уже не узнаем.

Но коль скоро суды зачастую не принимают в качестве доказательств невиновности водителей данные несертифицированных личных видеорегистраторов, а также заключения независимых специалистов, то почему в данном случае виновность человека считается доказанной на основании документа, который выдан с нарушением закона?

Наталья ЖУРАВЛЕВИЧ
ABW.BY